silly grin

silly house — разг. больница для душевнобольных

Huntress had gone and Demon had not yet begun to show his face, but the sky was powdered with stars, and they threw enough light to see by. — Охотничья Луна ушла. Демоническая еще не показала своего лица, но небо сияло яркими звездами, так что света хватало. (ТБ 4)

“Look, it’s fattened enough so you can see the beginning of the Demon’s face. Does thee see it?” / A blade of nose, a bone of grin. No eye yet, but yes, he saw it. / “It used to terrify me when I was little.” Susan was whispering now, mindful of the house behind the wall. “I’d pull the blind when the Demon was full. I was afraid that if he could see me, he’d reach down and take me up to where he was and eat me.” Her lips were trembling. “Children are silly, aren’t they?” — Посмотри, она уже так пополнела, что начинает проглядывать лицо Демона. Видишь его? / Линия носа, намек ухмылки. Глаза еще нет, но да, он видел Демона. / – Он так пугал меня, когда я была маленькая. – Сюзан говорила шепотом, помня о близости дворца. – В полнолуние я даже закрывала ставни. Я боялась, что Демон увидит меня, спустится и заберет к себе, чтобы съесть. – Ее губы дрожали. – Дети такие глупые, не правда ли? (ТБ 4)

“What is it?” Stanley asked, hurrying down to her. “Near scared ten years off my life, ye did.” / “The moon, Stanley!” she whispered. “Oh, look at the moon, would ye!” / He looked up, and what he saw set his heart thumping, but he tried to speak reasonably and calmly. “Come now, Pettie, it’s dust, that’s all. Be reasonable, dear, ye know how the wind’s blown these last few days, and no rain to knock down what it carries; it’s dust, that’s all.” / Yet it didn’t look like dust. / “I know what I see,” whispered Pettie. / Above them, Demon Moon grinned and winked one eye through what appeared to be a shifting scrim of blood. — В чем дело? – Стенли поспешил к ней. – Ты у меня десять лет жизни отняла, так перепугала. / – Луна, Стенли! – прошептала Красотуля. – Посмотри на луну. / Он посмотрел, и от увиденного гулко забилось сердце, но он постарался изгнать тревогу из голоса. / – Ну что ты, Красотуля, это же пыль, ничего больше. Будь благоразумнее, дорогая, ты же видишь, какой сильный ветер дует в последние дни, а дождей давно уже не было. Это пыль, только и всего. / Однако он сам не верил в свои слова. / – Я знаю, что это не пыль, – прошептала Красотуля. / Высоко в небе Демоническая Луна лыбилась и подмигивала им сквозь колышащееся кровавое марево. (ТБ 4)